[Bethany]

«Ни один из зарегистрированных случаев, когда умершие «выходили на связь» с нами, пребывающими в мире живых, не позволяет предположить, что имело место обращение к конкретной личности. Даже если говорящий с вами из небытия голос утверждает, что он есть ваш близкий или знакомый человек – не доверяйте ему. Блуждающие в пустоте призраки есть всего лишь отпечаток, слепок с памяти умерших, но ни коим образом это не отпечатки духовные. Вопреки слухам о том, что ушедшие из жизни способны позитивно влиять на нашу судьбу, в действительности ни один такой контакт не закончился хорошо. Все эти беспорядочно пересекающие пространство автономные «банки данных» лишены всяких эмоций: любви, тепла, сострадания. А там, где всего этого нет, генерируются только жестокость и ненависть. Незащищенные силами личностной духовности, эти «образования» инфицируются ненавистью извне. И если некто называет вам своё имя и говорит с вами – не надо обольщаться. Это – не ваш близкий, это только пародия на него (и на его отношение к вам). И помните о том, что, отвечая бесплотному голосу, вы не только обманываетесь, но и подвергаете себя страшной опасности.
…Несмотря на изначальную бестелесность, странники пустоты несут в себе достаточной информационного материала для того, чтобы временно обретать зримую форму. Как правило, это происходит в темноте, когда нет ни малейшей возможности визуально сравнить степень схожести пришельца из тьмы с умершим человеком. Впрочем, в некоторых случаях, если ваше подсознание готово к «усиленному контакту», призраки способны частично воспроизводить ожидаемый облик и даже порой жестко вмешиваться в реальную действительность».

- Черт, зачем я читал это на ночь? – подумал Фролов и тут же устыдился своего богохульства. – Господи, помилуй… - трижды пробормотал он, крестясь. Это немного его успокоило. Поколебавшись, он выключил торшер и поспешно закрыл глаза, пока они не привыкли к наступившему мраку и не разглядели в нем обретающих зримую форму образов.
«Возьми себя в руки, - строго сказал себе Фролов. – Ты – православный христианин, и тебе не страшны никакие бесовские наваждения».
Засыпая, он успел еще услышать, как старые дедовские часы в соседней комнате пробили двенадцать раз.
Спалось ему совсем плохо. Даже во сне он чувствовал, как темнота плотно подступает к нему. Проснувшись, Фролов торопливо нащупал выключатель торшера, но даже при свете не увидел никого постороннего рядом с собой. Хотя он мог бы поклясться, что, перед тем, как щелкнул выключатель, какая-то тень мелькнула напротив кровати, словно отходя от книжного шкафа. Потревоженный воздух отозвался дуновением холодного сквозняка.
Фролов вздрогнул, пытаясь понять – кажется ли ему это, или на самом деле в комнате есть кто-то кроме него.
Он встал, включил люстру и снова улегся под одеяло. Подумал, взял с тумбочки лежавшую раскрытой книжку «Куда мы уходим после смерти…» и озлобленно швырнул ее в угол – улетая, книжка издевательски вспорхнула страницами. Неправильная книжка, обманула его ожидания. Накрыв голову подушкой от яркого света (он надеялся, что это временное неудобство), Фролов опять задремал.

Но свет ему не помог – едва только он погрузился в сон, как кошмар не замедлил к нему явиться.
Собственно, ему снилось, что он открывает глаза и видит: люстра и торшер почему-то выключены, и в комнате вновь царит непроглядный мрак. Постепенно глаза его начинают различать во мраке контуры обстановки… и очертания чего-то, обстановке не принадлежащего. Еще несколько секунд – и стоящая у книжного шкафа черная фигура проступила почти отчетливо. В тот же миг Фролов ощутил резкий запах сырой могильной земли. А затем черный силуэт в двух шагах от кровати прорисовался окончательно, и даже Фролов понял, что видит перед собой человека в скафандре и гермошлеме.
- Генка? – охрипшим голосом спросил Фролов.
Фигура подалась вперед – это стало ясно по тому, как она увеличилась в размерах, чудовищным образом повторяя изображение ангела на черном мраморе. А потом мертвую тишину нарушил кожаный шорох, и за спиной фигуры расправились чудовищные, без перьев, поблескивающие иссиня-черным крылья. Крылья раскинулись, фигура взмыла в воздух и зависла над кроватью, всего в полуметре от лежащего с вытаращенными глазами Фролова. Летун висел почти неподвижно, как будто вглядываясь в лицо Фролову, и чуть поворачиваясь из стороны в сторону. При этом крылья неуловимо взмахивали, касаясь стен комнаты, и звук получался такой, словно скрежетала чешуя.
- Господи помилуй!!! – завопил Фролов и вскочил на постели, роняя подушку.
Весь включенный свет горел. Это был просто кошмар.
Просто кошмар? - недоверчиво переспросил себя Фролов. А тогда… а откуда тогда этот запах сырой земли? МОГИЛЬНОЙ земли, если уж по правде-то.
Хотя за окнами заметно посветлело, и время для появления призраков давно прошло, Фролов знал наверняка – ВИЗИТ состоялся. И визитер, возможно, удалился за секунду до его пробуждения.
Через силу – словно гигантская летучая мышь-вампир высосала из него всю энергию – Фролов поднялся на ноги. Его качнуло – он оперся ладонью о тумбочку. И тут же в глаза ему бросился пол между кроватными ножками и шкафом – то место, которое лежа на кровати увидеть нельзя.
Сначала ему показалось, что там просто навалена груда тряпья. Большая груда тряпья. Он подумал, что это одеяло, сброшенное им же самим. Но «одеяло» смотрелось слишком грязным… и к нему пристали травинки. И это именно от него исходил острый запах земли.
Так и должно быть – перепачкано-то оно землей. Нет, не одеяло, а огромное полотнище.
Глянув на кровать и убедившись, что одеяло-то на месте, Фролов оттолкнулся от тумбочки и приблизился к полотнищу. Нерешительно подцепил его ногой – тяжелый край откинулся, нога зацепилась за длинный жесткий шнур.
Словно прикоснувшись к раскаленному железу, Фролов отдернул ногу и отскочил в противоположный угол комнаты, беззвучно бормоча молитву. Он обращался ко всем богам сразу, сколько их ни есть – лишь бы хоть один его услышал.
Он молился, чтобы тот, кто оставил на полу возле шкафа измятый, грязный от сырой земли и засохшей крови парашют…
…брошенный вчера днем поверх крышки гроба и закопанный парашют…
…хотя бы не надумал вернуться за ним СЛЕДУЮЩЕЙ НОЧЬЮ.


(c)Олег Новгородов