|
|
Голос памяти (Еще одна сказочка на ночь :) )
Звонок в дверь среди ночи - штука не особо приятная. Я открыл глаза, пытаясь сообразить, а не сон ли это. К сожалению, это был явно не сон. Проснувшись где-то на половину, я прихватил из ящика шкафа газовый пистолет и вышел в прихожую. В дверной глазок я увидел человека, в котором узнал своего соседа из квартиры напротив Валеру Ахметзянова - местного алкоголика. Он как-то нервно прохаживался по коридору, дымя сигаретой.
- Тебе чего, Валера? - хриплым голосом спросил я, приоткрыв дверь. - Водки у меня нет, если ты по этому вопросу.
- Да иди ты на фиг со своей водкой! - ответил он. - Слушай, у меня над головой уже часа полтора кто-то чем-то колотит, спать не дает. Давай на чердак поднимемся, посмотрим, что это за падла шизанутая. Ты же со стволом?
- Ага, с газовым, - кивнул я. - Ладно, обожди, пойду хоть штаны надену.
Наши квартиры располагались на последнем этаже пятнадцатиэтажного жилого дома с десятью подъездами. Чердак действительно находился прямо над нами. Мы поднялись по черной лестнице и остановились перед решетчатой дверью, запертой на висячий замок. Валера открыл его каким-то хитроумным приспособлением, сильно напоминающим отмычку, и толкнул дверь, которая с металлическим скрежетом повернулась на петлях. Огромный чердак со множеством конструкций - машинными отделениями лифтов, вентиляционными шахтами и сплетениями водопроводных труб - тускло освещали свисающие с потолка лампы. С того места, где мы вошли (подъезд у нас был последний) нельзя было сказать, есть ли кто-нибудь на чердаке или нет.
- Ты иди сзади, - сказал Валера. - В случае чего - подстрахуешь. Ствол наготове держи.
Я и так держал свою газовую пушку наготове, поскольку неестественная тишина чердака, нарушаемая лишь изредка доносящимся снизу шумом проезжающих машин, сразу начала действовать мне на нервы.
Нам потребовалось около десяти минут, чтобы пройти чердак от первого подъезда до последнего. Осмотр ничего не дал: если кто-то и находился здесь до нашего появления, то уже сделал ноги: я насчитал шесть открытых выходов на черные лестницы. Когда мы вернулись в исходную точку - к машинному отделению нашей секции, Валера достал из кармана своих спортивных штанов пачку «Золотой Явы», протянул мне сигарету и закурил сам. Некоторое время он оглядывался по сторонам, будто прикидывая что-то, а потом, обойдя машинное отделение справа, остановился в двух шагах от его стены и слегка потопал ногой по полу.
- Вот где это, - сказал он.
- Что - это? - не понял я. - А, твой потолок? Ты думаешь, стучали здесь?
- Не знаю. Вроде по какой-то железке стучали.
- Да тут железа вокруг - хоть ледокол строй. Может, как раз его-то и…
Мою плоскую полуночную остроту прервал звук - приглушенный, словно идущий откуда-то издалека. Валера вздрогнул, да и я тоже. В следующую секунду я уже не сомневался - кто-то стучал, причем именно чем-то железным по чему-то железному. Источник звука сразу бросился нам в глаза - это была квадратная стальная труба вентиляционного канала, пронизывающая здание насквозь до первого этажа.
Кто это и где стучит, я даже гадать не стал. Я только прикинул, что резонанс, видимо, выносит звук до верхней оконечности трубы - как раз в том месте, где находится валерина квартира. Да, ничего странного, что Валера не может уснуть - звучать это должно громко.
Интересно, слышат ли его валерины соседи из нижних квартир?
Я посмотрел на Валеру. Он угрюмо курил, рассматривая трубу вентилятора.
- Чего ты маешься? - спросил я. - Позвони в ЖЭК этот гребаный. Или уж сразу в милицию.
Валера бросил на меня хмурый взгляд.
- Да звонил я уже, - неохотно ответил он. - Ты думаешь, это в первый раз? Недели три такое дерьмо творится, по ночам. Я и в ЖЭК звонил, и участковому. Знаешь, что они мне сказали? - Он с размаху ткнул окурком в стену. Посыпались искры. - Ты, говорят, ненормальный, никто там стучать не может. Прикинь, да? А это тогда что?
- Не знаю, - честно сказал я. - Во всяком случае, не твой глюк. Слушай, а ты с соседями не разговаривал? Может, ремонт у кого? Знаешь, эти «новые русские» - их же время суток не колышет…
Валера помотал головой.
- Нет. Никто ничего не слышит. Хрен его знает, почему. Или боятся жаловаться…
- Не исключено, - согласился я и направился к выходу с чердака.
|